Мухлаев Толга Манджиевич

рядовой

Ачинеры

.12.1941

дорожно- комендантского участка 139 военно- автомобильной дороги 16, 4-го Украинского фронта

22 июня 1941 года началась наиболее кровопролитная война в новейшей истории Великая Отечественная Война. Священная война. И уже в декабре 1941 года, тридцатилетний Толга Манджиевич добровольцем ушёл на фронт, сдав полагающеюся ему броню.Водителей отправили в г.Горький для получения полуторок и в январе уже он оказался под Харьковом в 57-ю Армию 1-го формирования Южного фронта, в автобатальон, где были весьма востребованы водительские навыки Толги. Батальон весной попал в окружение, пришлось пробиваться с боем, и только ценой невероятного мужества советских солдат, батальону удалось вырваться из окружения. Ночью в одном из небольших лесов группа из около 300 бойцов заблудилась и не знала, в какую сторону надо двигаться кругом гремели взрывы, горели поля, и было не понятно где юг север восток или запад. Толга подошел спорящимся солдатам и сказал на восток надо идти в этом направлении и указал рукой. Один из стоящих рядом офицеров спросил точно, да уверенно ответил Толга, вон полярная звезда там север, а там восток. Офицер недоверчиво посмотрел на солдата с азиатской внешностью и спросил: откуда знаешь. Беспризорничал, жизнь научила как всегда коротко ответил Толга. Ну смотри, идешь рядом в случае чего расстреляю. Однако, многие из однополчан остались там навсегда, пожертвовав своими жизнями для того, чтобы товарищи смогли уйти и продолжать сражаться.Когда отступали, пришлось форсировать Северский Донец на плотах, и при разорвавшемся рядом снаряде, плот наклонила взрывная волна и Толга, упавший в воду, уставший от долгого перехода, не смог справиться с течением, и к тому же не умевший особо плавать, стал уже захлебываться, когда вдруг почувствовал, что чья-то рука схватила его за волосы, а в ухо вонзился страшный срывающийся шепот:- Давай, дядя, плыви, тут немного осталось. Да не молоти так руками, голову мне на грудь положи и ногами, ногами толкайся!Ощутив под ногами речное дно, Толга оглянулся на своего спасителя. Это был парнишка лет пятнадцати, белоголовый и синеглазый. Он стучал зубами от холода, но глаза светились счастьем.- Спасибо тебе, парень, не выплыл бы я без твоей помощи. А сейчас беги, здесь скоро будут немцы. Спасайся!- Дядя, возьмите меня с собой! Я тоже буду воевать, я сильный, я все умею!- С ума сошёл? Не положено! Твоя помощь здесь нужна! Мать жива?- Жива, а отец погиб, недавно похоронка пришла.- Вот и будь матери опорой. Бывай, Бог даст свидимся.Толга бросился догонять своих. Разрозненные остатки 57 армии выйдя из окружения, постепенно были выведены во фронтовой резерв чуть южнее Сталинграда, на станцию Красноармейскую, для переформирования. Перед бойцами была поставлена задача охранять подходы к Сталинграду с юга. Толгу поставили на пулеметный расчёт, вот и пригодился глазомер, который не раз выручал его в калмыцких степях.А потом закипел Сталинградский «котёл». Бои были страшные, советская армия несла колоссальные потери, смерть была везде. Однако, думать о смерти и бояться её было некогда, приходилось без устали биться с врагом. Главным воспоминанием о битве за Сталинград осталась огромная усталость, которая, кажется, въелась в каждую клеточку тела, и горячность смелость и отвага молодых ребят рвущихся в бой не всегда правильно оценивающих ситуацию, и ему бывшему беспризорнику, с огромным жизненным опытом не раз приходилось их сдерживать, спасая им жизни и командир уходя в другой подвал дома всегда говорил «Ну Толга присмотри за ними они нужны мне живыми, до Берлина». Во время Сталинградской битвы Толга с первого и до последнего дня лично принимал участие в защите и освобождении Красноармейского района, Сталинграда. С честью прошел он ужас Сталинградских уличных боев, ни разу не отступил, не струсил, не опозорился перед товарищами, за это был награжден медалью «За оборону Сталинграда».И 15 октября 1967 года, в Волгограде на Мамаевом кургане состоялось торжественное открытие памятника-монумента в ознаменование Победы над немецко-фашистскими войсками под Сталинградом, куда пригласили и его, для участия в открытии мемориала. По окончанию Сталинградской битвы Южный фронт был переформирован в 4-й Украинский фронт.В составе 787 автобатальона 139 ДКУ в 16 ВАД 4-го Украинского фронта, прошел от Сталинграда, п.Малые Дербеты, Новочеркасск и Запорожье, Толга опять прошёл весь юг России и часть Украины. Оставшиеся местные жители выбегали из схронов и со слезами приветствовали освободителей. С ужасом Толга смотрел на то, во что превратили советскую землю фашисты. Разрушенные города и сёла, сожжённые нивы и леса, изуродованная земля и изуродованные судьбы людей. Именно в то время он понял, что нет ничего страшнее войны, которая калечит не только тело, но и душу человека, и неважно, по какую сторону баррикад он находится.Уже будучи старым, повидавшим жизнь человеком, Толга старался не вспоминать о войне, и говорить об этом не любил, слишком много горя она ему принесла. Когда внуки просили рассказать, старался вспоминать только какие-то курьезные случаи.Так, например, однажды во время зимней переправы по льду через реку Каменку, под Новочеркасском, сначала пропустили все машины со снарядами и последней пустили машину с водкой в дубовых бочках, которая провалилась, как на грех, под лёд. Как ни ныряли солдаты в ледяную воду, как ни пытались спасти «ценный груз», так и не смогли прицепить трос, чтобы вытащить. Наверное, и по сей день лежит на дне, удивляя рыб и раков.Ещё Толга вспоминал, что при вывозе пленных со Сталинградского котла, кто-то из солдат ради смеха поставил замёрзшего немецкого офицера на обочине с поднятой в приветствии рукой. Картина была смешная, но и жуткая одновременно, особенно когда проезжали мимо него ночью, и однажды он остановил свою полуторку с пленными немцами слез с нее подошел к стоящему трупу повалил его в снег и прикопал снегом на вопрос одного из охранников нужен он тебе коротко ответил «человек же», сел в машину и молча поехал дальше, и когда разгружали пленных они что-то сказали, повернувшись в его сторону, и встали по стойке смирно. Этот офицер и те пленные солдаты отдавшие ему таким образом честь, потом часто снились ему в снах о войне.Однако, страшных воспоминаний было неизмеримо больше, и вот ими-то Толга с внуками старался не делиться, незачем им было знать обо всех тех ужасах, которые встретились ему на той страшной войне.Как-то во время одной операции задержал он с майором Винокуровым Евгением Викторовичем (москвичем, 1897 года рождения, комендант дорожно- комендантского участка 139 военно- автомобильной дороги 16, 4-го Украинского фронта Военно-автомобильная дорога 16ТрофУ 4 УкрФ8 озип Медаль: «За боевые заслуги», Медаль: «За оборону Сталинграда», Орден Красной Звезды) немецких лётчиков со сбитого советскими зенитчиками самолёта. Немецкий офицер оказал сопротивление и его расстреляли на месте, а второй лётчик - совсем ребёнок был, подросток, похожий на того, который спас Толгу во время переправы через Северский Донец, такой же белоголовый и синеглазый. Он стоял, трясся и плакал, в его глазах был ужас и животный страх, кажется, осознавая, где он находится, и что происходит вокруг. В тот момент почему-то впервые за годы войны Толге стало жалко врага. И ещё долго, очень долго он не мог избавиться от мыслей, что же происходит с миром людей, если детям приходится брать в руки оружие и нападать на чужую землю.Сталинградская битва была, пожалуй, самым страшным событием за всю войну. Дни и ночи слились в непрерывный калейдоскоп, щедро приправленный смертью, отчаянием и даже не желанием выжить любой ценой, а желанием, чтобы всё это поскорее закончилось, уже неважно как.Страшно было смотреть на замерзающих румынских солдат в Сталинградском котле. Они были очень неосновательно одеты, а морозы в тот год стояли страшные. Никогда Толга не мог забыть заживо замерзающих мальчишек, в глазах которых стоял страх загнанных животных, а слёзы замерзали прямо на щеках.И с негодованием думал во что превратили красивый город по которому он водил машину учась на водителя, в выходные ходил в кино и просто гулял по тенистым улицам этого красивого города.А 23 февраля 1944 года, где-то уже под Запорожьем, командир пригласил его к себе в блиндаж, попросил сесть за стол, налил две кружки водки. Они выпили за праздник 23 февраля и победу, и командир сказал, что в Мелитополе собирают всех калмыков и формируют из них какую-то часть. И на этом попрощался с ним, попросили сдать автомат, что там выдадут новый, приставили сопровождающего солдата со словами, что сказали доставить целым и невредимым и отчитаться. Больше они не виделись. Могли бы встретиться после войны, но не дожил майор Винокуров до встречи, умер незадолго до того, как Мухлаев Толга Манджиевич приехал в Москву для участия в 35-ом Параде Великой Победы.Как позже узнал Толга, 28 декабря 1943 года началась депортация калмыков. Всех калмыков на Украинском фронте, сняли с передовой, собрали в Мелитополе и отправили в Широклаг (Широковский лагерь), который многие называли «порогом смерти». Рядовой, награждённый медалями «За оборону Сталинграда», не избежал этой участи только потому, что был калмыком. Уже много лет спустя Толга встретится в Москве с женой майора. В парке Горького найдя по табличке с номером своего батальона на скамейке сидела поседевшая старушка как оказалась жена своего майора Винокурова, которая и рассказала, что он все время вспоминал его с ней. К смерти он уже был генерал-полковником и не дожил до их личной встречи, и она расскажет ему, что её муж очень переживал о судьбе Толги, ведь он знал, что за «формирование калмыцкой части» его ждёт, и очень переживал, что у него не было возможности ни оставить Толгу в батальоне, не предупредить его о том, что происходит. Уже потом, когда стало известно об ужасах Широклага, Винокуров часто говорил с женой о Толге, вспоминая, каким бойцом тот был и как тяжело командиру было расставаться с ним, отправляя, фактически, в неизвестность. Но сделать он ничего бы всё равно не смог, такое уж тогда было время: приходилось только выполнять приказы, а уж размышлять о них это потом.С 29 марта 1944 года Толга участвовал в строительстве Широковской ГЭС. Разместили вновь прибывших в бараках, где было очень холодно, и держали как преступников. Вскоре разделили по бригадам и вывели на строительство плотины для будущей электростанции. Работа была очень тяжелая. Сначала Толга работал на подсобных работах, потом участвовал в строительстве котлована. Приходилось выполнять различные земляные работы: долбили в вечной мерзлоте, грунт, копали траншеи, возили бетон и т.д. И всё это люди делали с помощью лома, кирки, лопаты и тачки. Огромными, тяжёлыми кирками, которые в руках удержать было нелегко, люди добывали каменную породу в карьере. Добытые глыбы на руках переносили к машинам. Изнуряющий, нечеловеческий труд с ежедневной нормой выработки, которая начиналась с кубометра камней и скудный паёк, быстро доводили людей до полного истощения. Не выполнивших норму заставляли работать всю ночь или оставляли без пайка. Вскоре одежда износилась, и всем выдали фуфайки и брюки, а обувь была из автомобильных камер на деревянной подошве. Одеты все были как заключённые. Такая работа требовала полноценного питания, которого не было. Основная еда - это бульон (один ковш), 100 граммов отрубного хлеба и зелёный помидор. Приходилось жить и работать впроголодь. И пошла смерть косить людей. Очень много вчерашних фронтовиков раньше времени ушло из жизни на том строительстве. Многих актировали от истощения и отправляли в Сибирь. Отозванные с фронтов солдаты и сержанты не попали к своим семьям, их отправили на каторжные работы. Хотя официально эта стройка имела название Широкстрой (строительство Широковской ГЭС), по существу, это был один из концентрационных трудовых лагерей, составивших систему ГУЛАГа.Толга был актирован 30 марта 1945 года и направлен в Новосибирскую область в Совхоз 1 Новосибирского района, где устроился рабочим подсобного хозяйства авиационного завода им. В. Чкалова и прикреплен к Ояшинской спецкомендатуре.