Веремеева Тамара Александровна

Севастополь

Семья Веремеевых жила в городе Севастополь на Северной стороне, на улице Полярной. Это там, где длинная пятиэтажка кооперативная на горке стоит. До сноса там была целая улица бедных послевоенных домиков. Земли нарезали, кто сколько хотел. Дом прапрадеда Дмитрия, где жило всё его семейство жена, сын с женой и трое внучек, во время войны,как и весь Севастополь, был разрушен. Сам дедушка умер,когда в город вошли немцы. Не выдержало сердце всех трагических событий,которые легли на его долю. Отец был на фронте. И вот старенькая прапрабабушка Дарья Сидоровна и с невесткой и троими малыми детьми оказались в оккупации. Немцы пришли лютые. У них под Севастополем были невероятные потери. Входили во дворы и стреляли всех, кто казался им подозрительным. Под чистую выгребали все продукты, птицу и скот резали на мясо. У невестки Домны Ивановны - моей прабабушки было большущее хозяйство - несколько коров, свиньи,много разной птицы: индюки, гуси,утки,куры. В одночасье не стало ничего. Домна Ивановна, предвидя всё это, каким-то чудом спрятала самую дойную корову в глубокой пещере на Учкуевке и корм для нее. Отчаянная была женщина. Ведь за это могли расстрелять. Но это спасло всю семью от голодной смерти. Часть молока пила семья, а все остальное менялось на хлеб, крупу и картошку. Правда, выходило совсем мало, но хоть что-то. Старшая из детей, Тамара - моя бабушка, ей на начало войны было 9 лет. Она всей своей натурой пошла в мать и стала матери незаменимой помощницей. Домна Ивановна и она кормили всю семью. Тамара сама рассказывала, как в короткие перерывы налета авиации старалась с двумя бидонами молока переправиться в центральную часть города на барже. Катеров не было. Наверно, разбомбили. Там можно было поменять и продать молоко подороже. Поэтому и рисковала. Однажды Домна Ивановна с Тамарой отправились в немецкую комендатуру обменять полный бидон молока на хлеб. Наверно, они решили, что немцы дадут больше хлеба за молоко. Ведь хлеба у них было вдоволь. Домне Ивановне же за 5 литров молока вынесли четвертинку буханки, а она рассчитывала на буханку или полторы. Домна Ивановна не сдержалась:"Що ты винiс мэни?" Фриц понял, что она не довольна, выхватил пистолет и направил на неё. А малышка Тамара выскочила вперед, заслонила собою мать,раскинув ручонки, и закричала:"Дядя, не стреляй!" Это охладило пыл фашиста, и что-то человеческое проснулось в нем. Он их выгнал. Домна Ивановна едва вышла на ватных ногах, белая, как стена. Вот такой был внутренний фронт русских женщин. Мой прадедушка Александр муж Домны Ивановны был на внешнем фронте, но, как ни странно, ему повезло больше. В первую волну призыва он не попал, т.к. из-за порока сердца был белобилетчиком. Его призвали во вторую или третью волну, когда уже стали призывать всех. Но поскольку из него солдат получался ненадежный, его спросили в военкомате, что он умеет делать. Образования у него не было, всего 4 класса школы. Кстати Домна Ивановна была совершенно безграмотной, ни одного класса школы. Читать и писать не могла, с трудом расписывалась. Он был у бабушки Дарьи младшенький, и она его везде таскала с собой, на кухню тоже. Она была редкой кухаркой, просто талант. Хотя росла барынькой в состоятельный семье. Но готовить любила, особенно для своего мужа Дмитрия. Это было её призвание. Александр ей на кухне помогал, присматриваясь, как она всё делает. И она передала ему свой талант! Когда его спросили, что ты умеешь делать? Он естественно ответил: "Я умею готовить." Как раз штабу одной нашей действующей армии требовался повар. Когда Александр Дмитриевич проявил там свои таланты готовить, петь и декламировать или изобразить сценку на празднике, он стал всеобщим любимцем. На передовой он никогда не был. Готовил только в штабе. Т.е. никогда не был под пулями, всегда был сыт и обласкан вниманием начальства. По мере продвижения армии на запад побывал в Венгрии, Австрии, Чехии и Словакии.