Сержантов Павел Иванович

сержант, сапер

дер.Вьюнки Наровчатовский р-он Пензенская обл

1941

1 белорусский фронт

Сапер. Призвали на фронт в 1941 в 17.5 лет, демобилизовали в мае 1947. Боевые награды: Орден Красной звезды, Медаль за взятие Варшавы, Медаль за взятие Берлина, Медаль за освобождение Германии. Отец за Висло-Одерскую операцию получил Орден Красной Звезды. Перед наступлением, нужно было разминировать обширные минные поля к заданному времени. Разминирование проводил саперный батальон 79 стрелкового полка, 1 белорусский фронт. Минные поля разделили на полосы. Одна полоса - один сапер. Каждый знал время начала артподготовки. Хочешь жить - пройдешь свою полосу, разминируя ее до начала обстрела "Катюшами". Не успел останешься лежать на поле. Саперам выдали белые, утепленные маскировочные халаты, в которых они на черной земле, без снега, под ракетницами неприятеля, были прекрасной мишенью. Все, кто хотел жить, скинули белые, теплые маскировочные халаты, и в одних гимнастерках, при температуре 0 2 градуса мороза, поползли разминировать каждый свою полосу, согревая руки на теле. Сапер ошибался только один раз он же и был последним. При переправе через реку Шпрее (взятие Берлина) возглавил взвод под сильным огнем неприятеля после выбытия командира и выполнил поставленную задачу в срок. При наступлении саперные войска были первыми, при отступлении - последними. Жив остался чудом. Перенес тяжелую контузию, полгода пролежал в санбате без движения, слуха и речи. Оглох. Документы о контузии во время войны утратил, восстановить не удалось. О войне говорить не любил, из однополчан почти все погибли. Однажды на 9 мая скупо обронил: "Мы одну деревушку 8 раз брали, 8 раз она переходила из рук в руки. А когда вошли, увидели такое, о чем рассказать нельзя, и забыть - невозможно. Там даже печных труб не осталось, а люди... Помолчал, потом добавил: "А где они, мои друзья, один выжил..." И заплакал. И эти скупые слезы в день памяти были страшнее всяких рассказов. Отец не плакал, никогда. Каким он был? Он был просто очень хорошим человеком, с непростым характером, но я его очень любила. Он учил главному: - не надо умирать раньше времени; - что жизнь одна и ей надо радоваться; - быть порядочным человеком, любить людей и помогать им. Сегодня ты помог, завтра тебе помогут; - что деньги не цель, деньги средство. Человек управляет деньгами, а не наоборот. У него была любимой поговорка: «Деньги что навоз. Сегодня нет, а завтра воз». Это знание было выношено и войной, и голодом, и дружбой, и взаимовыручкой. Он знал и понимал, что главное - сама жизнь, и знал, что жить надо в радости. Что учиться любви человек будет всю жизнь, и знал, что один человек это ничто, в одиночку мало что можно сделать. Его легко можно было «поставить за спину» - он не предавал. А свою семью, в которой кроме счастья и проблем было много - много болели: и он сам, и жена, и дети он не только не бросал, зубами вытаскивал. Когда надо было и убирал, и косички заплетал, и деньги зарабатывал, и хлеб в голодные годы добывал, чтобы жена и сын от голода не пухли. Папка был великим тружеником, очень много работал сам и помогал другим, если в том была нужда. Он очень любил читать, моя любовь к книгам и образованию явно от него. И он свято верил в доброту и справедливость, хотя святым, конечно, не был. Любил пошутить и погулять. Но в очень сложных житейских перипетиях и испытаниях он проявлял удивительное терпение, мужество и любовь. А еще он был оптимистом и радовался любому пустяку. Внучка Лена как-то его спросила: - Дед, какую собаку покупать? - Бульдога. - Почему? - Морда ширше целовать удобней. Внучка помолчала, сосредоточенно рассматривая деревья, и без всякой связи продолжала задавать вопросы: - А почему в лесу деревья шумят? - Они не шумят, это они между собой разговаривают. Он улыбался, но знал, что это так и есть, что деревья тоже разговаривают Вот такими они были, обычные люди, уходящее поколение, отстоявшие жизнь, поднявшее разрушенное государство, видевшие великую годину, холод и голод - и оставшиеся людьми.