Гусевский Илья Николаевич

капитан

Иркутская обл., Катангский р-н, с. Кадоган

11.1942

253 сд

Родился 20 июля 1908 года в д. Кадоган Качугского района Иркутской области в семье крестьянина. С 16 лет работал по найму у кулаков окрестных деревень, позже сплавным рабочим. Переехав в г. Иркутск, работал на временных работах чернорабочим. Закончил рабфак. С 1929 г. Иркутским Окружкомом ВЛКСМ был утвержден ответственным секретарем КК ВЛКСМ. В 1930 г. был призван в ряды РККА в 6 стр. Хабаровский полк в гор. Благовещенск в команду одногодичников .В январе 1933 г. демобилизован. С 1933 г. работал в Иркутске на комсомольской работе. В 1934 году проходил в гор. Саратове переподготовку в Бронетанковой школе. С 1934 г. работал Комиссаром в Краевом аэроклубе ОСО, а с 1935 г. на заводе 125 на партработе. Летом 1938 года был арестован по ложному обвинению в измене Родины по 58 ст. УК СССР и больше года находился под следствием в Иркутской тюрьме. За недоказанностью обвинения, реабилитирован и выпущен из-под следствия в октябре 1939 года. Был восстановлен в партии и направлен на партийно-хозяйственную работу в г. Иркутск II. В 1940 г. поступил на заочное отделения Иркутского пединститута. В 1941 г. был назначен управляющим Иркутского  стройтреста. В ноябре 1942 г., после неоднократных рапортов обл. военкому, ушел добровольцем в Красную Армию и отправлен на курсы "Выстрел" в город Солнечногорск Московской области.  С ноября 42 г. по февраль 43 г. проходил командирские курсы "Выстрел". С середины февраля 43 г. в звании капитана был направлен на Северо-западный фронт, а уже 4 марта пришло извещение о его гибели. Он служил в 235 стрелк. див. ком. бат.  С фронта пришло несколько писем... Последний адрес: 557 полевая почта, часть 14. Первичное место захоронения: Ленинградская обл., Старорусский р-н, к/з Пенно, восточнее, 1 км Anna Germanova, внучка Гусевского И.Н. написала стихи памяти деда: Из окопов под Старой Руссой не приходишь ты в наши сны.  Там, откуда ты не вернулся, вдоволь неба и тишины, там река в берегах еловых, там взахлёб голосят клесты. Приезжая на речку Ловать я не знала, что рядом ты. Нас годами не окликаешь, на слова по-сибирски скуп. Мы не знаем, земля какая  у тебя вместо глаз и губ, что за камень у изголовья  и какая над ним трава.  Кроме голоса нашей крови разве есть у тебя права? На сегодня нас трое внуков  и одиннадцать правнучат. В них то скулы твои, то руки  узнаю и ловлю твой взгляд ни обиды, ни укоризны с фотокарточки семь на пять. Знаешь, дед, за детьми и жизнью было как-то не до тебя. Нас, беспамятных и бездомных, не зовёшь в свой последний дом, просто ждёшь, что мы сами вспомним и тебя наконец найдём.