Маслов Никита Дмитриевич

мл. лейтенант

Д. Мокрое, Малоархангельский район, Орловской области|Орловская обл., Малоархангельский р-н, Красноармейский с/с, д. Мокрое|Орловская обл., Малоархангельский р-н, д. Мокрое

__.11.1941|15.09.1933

136 сп 42 сд|136 сп 42 сд; 17 сбр

Осталось в памяти одно из сражений в районе Волоколамского шоссе. В небе ревели бомбардировщики, громыхали, стреляли танки, фашистская речь слышалась в промежутках между раскатами. И живой силы, как нам казалось, и тем более техники у лютого врага было с преимуществом. А у нас, русских, было огромное желание - сдержать натиск врага, ведь мы понимали, что до Москвы рукой подать. Изнеможденные, обессиленные без сна, еды мы вновь и вновь старались расправляться с фрицами. Мы, пехотинцы, попадали первыми под удары. Видимости почти не было, все затянуло смрадом, от бесконечных взрывов содрагалась земля и вдруг я почувствовал, что ещё темнее становится в глазах, а вскоре исчезло все. Сколько времени я находился в безсознательном положении трудно сказать, но когда я открыл глаза, пошевельнулся, испытав сильную боль, понял, что ранен. Посмотрев по сторонам, я увидел жуткую картину - территория была усыпана убитыми людьми, все окровавлено и подозрительно тихо. Рядом со мной лежал мой товарищ по бою, он находился в бессознательном положении, лиш изредка стонал. Взгромоздив его себе на спину, медленно пополз в ту сторону, где по моим расчетам, должны быть наши. Мой товарищ продолжал истекать кровью, смочил и мою одежду, без того окровавленную. Я тихонько просил его: " Ты только потерпи, а добиремся до своих и врачи помогут, потерпи!". Стонал он все реже и реже. Вдруг я понял, что снайперы добивают тех, кто остался в живых я прекратил ползти и услышал приближающие звуки. Группа немцев шла и делала зачистку. Кто подавал даже малейшую надежду на что ещё жив, они пинали ногами и стреляли в раненых. И вот они рядом, уже пинают, как и других, моего полуживого товарища, он застонал едва слышно, затем выстрел... Дошла очередь и до меня. И только проклятый фашист поднял ногу, чтобы пнуть меня, как раздалась пулемётная очередь и покосила всю группку немцев.Оказывается мы ползли в правильном направлении. Глаза были влажные, всего секунды и чей-то жизни нет, чья- то есть. Что это? Судьба?.. Меня, как и других направили в госпиталь, а когда, пролечив, выписывали,чтобы вновь на фронт вернуться, я впервые посмотрелся в зеркало. Среди черной густой шевелюры четко просматривались седые локаны... Даже они напоминали мне того товарища, который спас мне жизнь.