Пасынков|Посынков Борис Иванович

рядовой|красноармеец

Барнаул|Алтайский край, г. Барнаул

1944|__.__.1944

4-й Украинский фронт|155 сд|318 оашр|23 ошб

Воевать пришлось в самых жесточайших условиях: всегда на передовой, под постоянным обстрелом - в самом пекле. Не любил он ворошить в памяти тяжкие и подчас очень жуткие картины военных дней. «Важно не только помнить, но и забывать» - так порой отвечал он в ответ на мои расспросы. Как-то всё же рассказал мне о бое за безымянную высоту небольшую сопку в Западных Карпатах, в районе Дукельского перевала. В официальных сводках эта сопка именовалась просто «Высота 922», а солдаты называли её «высотой смерти». Эта, хотя и не очень высокая, но доминирующая над местностью, сопка была очень важным стратегическим объектом, надёжно укреплённая немцами, в том числе и артиллерией. Оттуда, с этой высотки, всё было видно, как на ладони. Вниз по склону шла непрерывная стрельба и не только из автоматов и гранатомётов, но и били орудия прямо по людям. По небу постоянно барражировали мессершмитты, обстреливая наши позиции, а по ночам бросая осветительные бомбы, не позволяя подступиться к «Высоте 922». Несколько недель не могли наши войска занять эту высоту. Тогда на прорыв бросили штрафбат, в составе которого служил Борис Иванович. Роте штрафников был отдан единственный короткий приказ: «Высоту взять»! Впереди был свинцово-огненный ад, сзади направленные в спины дула автоматов заградотряда. Не повернуть назад, не просто остановиться и залечь было невозможно. «Помню только, - говорил отец, - как у рядом бегущего со мной солдата оторвало снарядом полголовы, другой снаряд вспорол землю прямо предо мной ине разорвался; потом сплошной ураган из огня, дыма и кусков земли перед глазами; потом яркая белая вспышка и ощущение, что всё тело взорвалось как бы изнутри, распыляясь на атомы, и небытие». Первое, что он увидел, открыв глаза, - это чей-то обгоревший сапог, а поверх него (сапога) неясные мелькающие тени. И всё это в абсолютной тишине Он совершенно оглох. В госпитале, где отец оказался после контузии, а слух к нему мало-помалу стал возвращаться, ему сообщили, что «высота смерти» взята. Взята ценой жизни почти всех солдат штрафной роты: в живых остались считанные единицы, но все без исключения были тяжело ранены либо, как и отец, сильно контужены. За взятие «Высоты 922» многие офицеры получили сталинские награды и очередное воинское звание. А убитых штрафников похоронили в общей могиле здесь же рядом с «высотой смерти», даже не написав имена погибших. Ещё не дав полностью оправиться от контузии, отца выписали из полевого госпиталя и бросили вновь на передовую вперёд, на встречу со своим тяжёлым ранением. Но это было уже в Польше. Про то, как получил тяжёлое ранение в голову, отец практически ничего не помнил. Да это и немудрено. «Только вбежали на какую-то окраинную улицу города Санок, штрафбат, как обычно, впереди всех остальных, как что-то ударило в левый глаз. Больше ничего не помню», - рассказывал отец. Сознание к нему вернулось вместе со звучащим над ним голосом: «Ну, этот отвоевался». Попытался открыть глаза и не смог. Снова потерял сознание. Десять суток Борис Иванович был без сознания. Пуля попала ему в левую височную область, частично повредив кость глазницы, и вышла навылет возле уха. К концу 1944-го года советская армия вела быстрое наступление по всему фронту. В одной из таких стремительных атак часть, в которой служил Б.И., настолько далеко вторглась в расположение вражеских войск, что сама во главе с комсоставом оказалась в окружении. Результатом такого «успешного» наступления стал немецкий плен. До марта 1945 года период странствий по немецким концлагерям. Был в этом списке концлагерей и один из самых страшных Маутхаузен. За неполные годы Второй Мировой войны Борис Иванович воевал за освобождение Польши, Чехословакии, Австрии, Германии. Демобилизовался 19 мая 1945 года.